Одним из советских ведомств, которому предъявлялось наибольшее число претензий, было статистическое. В том числе, несоответствие между телевизором и холодильником на фоне вранья о златых горах демократии стало причиной того, что мало было защитников СССР. Но удивляют приводимые и тиражируемые экономические показатели и ныне. Только их «неточность», предвзятость направлены в другую сторону. Граждан пытаются убедить, включая родное Правительство, в беспросветном провале курса России, заведшего в экономический тупик. Но если поработать с источниками, картина вырисовывается совсем иная.
На улице упавших в голодный обморок нет. Но вот МЭР, подводя официальные итоги за прошлый год соцэкономразвития страны, констатировал, что розница показала худшие за сорок лет торговые показатели.
★☆ Из электронного архива ОВИОНТ ИНФОРМ: «Всепропальский» запев чиновников, якобы развивающих экономику подхватили СМИ, взявшиеся за промер глубины падения. Но непредвзятые математики позабыли ажиотаж за недели до начала срока отсчёта. Ведь в декабре 2014-го из магазинов с драками смели всё, несмотря на постоянные подорожания. Естественно, четыре телевизора нужны не всем. От купленной в горячке аппаратуры надо было избавиться. Кроме того, интересно, по каким критериям МЭР сравнивает розницу с 1970-ми? Правда, с другой стороны, ведомство объяснило снижение объёма покупок тем, что русские стали откладывать на чёрный день. ☆★ Итальянцы тоже, но вот их банки — в преддефолтном состоянии. А тамошние власти и пресса, заметьте, не раздувают панику, наоборот, успокаивают ситуацию.
Советские статистики немного «подрисовывали» потребление, и, судя по всему, оставили все свои инструкции «наследникам» из Минэкономразвития РФ. Догмы экономикс гласят, что мотор экономики — торговля. Интересно, что недавно адепт этой школы глава того же МЭР в Питере на форуме, констатировал, что глобальная коммерция из локомотива экономики превратилась в тормоз. Общемировая тенденция, однако. Если, конечно, верить эксперту. Впрочем, исследовавшие этот фактор аналитики из ВШЭ увидели одну из причин — в сокращении (и даже прекращении) кредитования потенциальных покупателей.
На фоне санкций и «упадка спроса в России» несколько удивительным выглядит приход за полгода в нашу страну новых 25-ти сетевых розничных игроков. ★☆ Из электронного архива ОВИОНТ ИНФОРМ: Инвесторы из США, по словам МЭР, видят перспективы работы в нашей стране. Собираются наращивать своё присутствие здесь американские игроки рынка фаст-фуд. Вместе с ними — производители автомобилей. Многие западные бренды не утратили интереса к РФ. Так, например, открывается новая торговая сеть — «Еврошоп Руссланд». Крупные участники розничного сектора с каждым кварталом повышают свои рейтинги. ☆★ Наконец, стал явью секрет. Мы знаем, чем заняты на наших просторах всяческие «Мудис», изгнанные из банковского сектора. Они теперь оценивают (и прогнозируют прогресс) магазинам «Пятёрочка» с «Перекрёстком».
Похоже, что иностранные институты и российские ведомства смотрят несколько в разные стороны. Интересная фактура, характеризующая промежуточные результаты торговой войны, объявленной нашей стране США/ЕС, предоставлена исследовательским центром всемирной экономики — CEPII. Видимо, аналитикам не попался в руки доклад МЭР и выступление Обамы про разрыв в клочья. Они, безусловно, понимая, что и подсанкционная экономика пострадала, решили изучить, что же именно потеряли производители из цивилизованных стран после того, как двумя центрами глобальной политики были введены против Кремля ограничительные меры.
Подсчёту французских исследователей подверглась недополученная прибыль западных фирм, экспортирующих продукцию в нашу страну, За точку отсчёта был взят декабрь 2013-го. По июнь 2015-го, — прошлый финансовый год, — они недосчитались $60,2 млрд. Введение ограничений в августе 2014-го привело к тому, что поставки в среднем упали на 12,9%, из стран Евросоюза — на 24,9%. Объём поступлений в РФ товаров, которые и попади под эмбарго обеих сторон, сократился на 90%. Интересен расклад по группам продукции. Наибольшая часть убытков производителей, — 82%, — как раз те товары, которые были внесены в списки западными партнёрами.
Как гласили документы, свыше двух третей от общего числа потерь легли на государства Евросоюза. Ежемесячное денежное выражение объёмов убытков таково: Германия — порядка $830 млн., Украина — свыше $450 млн., Нидерланды, Польша, Франция, Япония — примерно по $200 млн. До начала торгового противостояния на Россию приходилось 2,3% экспорта государств, которые поддержали санкции. Обратный же экспорт равнялся 63,8% российского объёма внешних поставок. Впрочем, другие аналитики произвели калькуляцию и российских потерь и «недополученного роста», максимум которых определён аж в 11% ВВП.
Не меньшие убытки, чем по объёму неизвлечённой прибыли по поставке товаров/услуг, европейские страны понесли, свернув внутрироссийскую активность своих компаний. Значительная часть корпораций, успевших обосноваться в нашей стране, открыть здесь собственное производство, остались. Хотя, конечно, санкции и рублёвая девальвация сказалась и на их прибылях. Стратегия каждой из фирм была выбрана своя, но, в основном, для того, чтобы не потерять рынок, компании перераспределили маркетинговые бюджеты, сконцентрировались на краткосрочных инвестициях, и на выпуске уже запущенных продуктов. Уехавшие расстались с $100 млрд. за эти два года.
Россия же, вследствие экономических потрясений: циклического падения цен на энергоресурсы, отрезанная к тому же от недорогих кредитов, избежала рецессии благодаря адекватным своевременным мерам властей, стабилизировавшим ситуацию. И эти строки — не из отчёта ватных прокремлёвских псевдоучёных, а тезисы из доклада о экономике РФ, подготовленном Всемирным банком, названным: «начало новой экономической эры?». И если бы аналитики от глобальной кредитной организации не написали бы о рисках по среднесрочному росту, длительному воздействию санкций, то в подобное заключение было бы сложно поверить.
Однако и на Западе осознали, что реформистские условия для всего народнохозяйственного комплекса РФ были созданы санкциями. И они привели к такому эффекту, как политика импортозамещения, воплощённая в практику. Был расширен круг технологических контрагентов, как в сфере нефтедобычи, резко активизированы собственные НИОКР, прежде всего, в военной сфере.
И вновь объявленная нам война не стала «блицкригом». Потерь не избежала ни одна из армий, в отличие от неолиберальных реформ Правительства РФ, где проигравшая сторона — всегда одна, российская экономика. Следствием этой встряски стала реальная, но пока не набравшая оборотов диверсификация международных связей России, усиление интеграционных процессов в Евразии. Пусть это не дало моментального роста всего и вся, но сулит позитивный и долгосрочный эффект. Причём, довольно глубокий.