Собственно, в этой статье мы хотим сообщить своим читателям две новости. Первая: санкции Вашингтона не коснулись деятельности нашей компании. И даже не запретили американским фирмам иметь с ней дело. И, более того, некоторые из них изъявили готовность купить наш программный продукт. Это — хорошая, но есть и неоднозначная. Для подписания соглашения, представителем «лицензиара», — так ОВИОНТ ИНФОРМ был назван потенциальным партнёром, — должно быть письменно подтверждено, что он обязуется следовать требованиям Закона США о коррупции за рубежом и Закона Великобритании о взяточничестве.
Причём, предписано было подчиниться американскому и британскому законодательствам, предоставив заказчику продукцию на сумму… приблизительно равную средней месячной зарплате по столице.
У нас возник вопрос, чем клиент может обосновать, что предоставление права на пользование программным обеспечением, — неисключительного, кстати, — может быть хоть как-то связано с коррупцией и взяточничеством.
Конечно, нормы англосаксов требуют финансовой чистоплотности от вероятных компаньонов, но уважающий себя бизнесмен предоставляет хотя бы перевод тех статей закона, соблюдения которых требует от будущего партнёра. Или правила остались прежними: золото в обмен на «огненную воду» с последующим уничтожением дикарей. Раньше — стреляли и травили, теперь будут «цивилизованно» судить.
Впрочем, у компаний из толерантного мира — свои правила. И им достаточно поставить в известность, что «лицензиар обязан соблюдать законы, препятствующие взяточничеству и коррупции, в том числе выполнять требования вышеуказанных законов двух иностранных государств».
Интересно, каким образом покупателя российского продукта в России касается, что вероятный партнёр «в связи с выполнением настоящего Договора не станет предлагать, платить, обещать или санкционировать выплату денежных средств, передачу ценных вещей любым должностным лицам, их агентам, или представителям органов власти»? Даже если он этим вдруг и занимается? То есть, господа американцы думают, что для выполнения недорогого заказа потенциального заказчика наше предприятие бросится подкупать должностных лиц и политиков. Не слишком ли много заокеанские коммерсанты о себе возомнили?
Кроме того, Лицензиар должен письменно подтвердить, что согласен с тем, что в связи с выполнением Договора он не станет требовать, получать, принимать финансовые выгоды в качестве стимула или за ненадлежащее исполнение соответствующих функций по соглашению. Наверное, по обеим сторонам Атлантики принято подкупать исполнителя, чтобы тот выполнил свою работу неподобающим образом. Неужели это принятая практика «цивилизованного» мира?
Вряд ли кто-то может подозревать незнакомого человека в том, чего бы никогда не совершал сам, или кто-то из его знакомых. То есть некий прецедент уже существует. И, наверно, не один. Что особенно важно, если учесть что в американском мире законы не носят прямого действия, а основой судебных решений является прецедентное право.
★☆ Из электронного архива ОВИОНТ ИНФОРМ: Прецедентное право — одна из составных частей англосаксонской правовой системы. Оно признает основным источником права судебное решение, вынесенное по подобному делу, и является обязательным для всех судов при рассмотрении аналогичных дел. ☆★ Другими словами, «рассмотрев этот прецедент», можно сделать вывод, кто находится в компаньонах у «бедных» англосаксов.
Боливар, похоже, всё так же, как и во времена О.Генри, не может вывезти двоих. Но к счастью, санкции, предусмотренные в дополнительном соглашении, не столь суровы, как на Диком Западе. Всего лишь «любое из упомянутых действий, совершённых Лицензиаром, считается существенным нарушением условий настоящего Договора, предоставляющим Лицензиату право расторгнуть соглашение незамедлительно после обнаружения указанного нарушения без предварительного уведомления Лицензиара». Фу, отлегло, не расстреляют, в пустыне гнить не бросят.
Нормальный человек (простите, лицензиар) до подписи контракта, «подставляющего» его под законодательство двух стран, наверное, обратится к юристу. Вдруг программный продукт продашь — и попадёшь на электрический стул или на штраф в пару сотен тысяч? Трудно сказать, но, видимо, такие услуги законника обойдутся дороже, чем сумма контракта. Ведь добросовестному адвокату пришлось бы серьёзно изучить законодательство двух государств. Иначе можно влипнуть в американское прецедентное право по самые уши.
Вот несколько курьёзных примеров американского прецедентного права. ★☆ Из электронного архива ОВИОНТ ИНФОРМ: В Небраске не дозволяется ловить китов. Забавно, ведь этот штат — в самом центре страны и до моря — порядка тысячи километров. Появляется вопрос, каким образом возник данный прецедент? А вот в Калифорнии — очень трепетное отношение к чистоте бассейнов, куда нельзя заезжать на велосипедах, и к защите животных. В штате для установки мышеловки необходима особая лицензия, разрешающая охоту на мышей. ☆★
Почему бы американским фирмам перед покупкой какого-либо российского продукта, не заставлять продавца заключать соглашение, требуя соблюдения, например, гаагской конвенции 1954-го, защищающей культурные ценности при военном конфликте. Или пакт, регулирующий китобойный промысел?
Конечно, в Штатах с высокой колокольни плевать, что наша фирма — уже не один год (и даже не одно десятилетие) работает в России, которая, между прочим, является суверенной страной и имеет свои законы, в том числе, и по вопросам коррупции. Почему, если уж на то пошло, и так хочется побороться с подкупностью – продажностью, не включить в дополнительное соглашение требование выполнения закона РФ о коррупции, а не требований каких-то заокеанских дядюшек Сэмов.
Впрочем, это наверно было бы смешно, так как жить по законодательной норме своей страны — обязанность каждого гражданина. Но вот почему он должен выполнять ещё и нормы другого государства, нам объяснить так никто и не смог. А что делать, если условия договора и законы нашей страны придут в противоречие между собой? Но разве толерантных покупателей волнуют «туземные нормы»?
Расследование по делу российского предприятия «Мерседес-Бенц рус», обвинённого в даче взяток нашим же должностным лицам закончилось штрафом в $27 млн. Теперь аборигены боятся норм «цивилизованного старшего брата» ещё больше. И тщательно изучают «Индекс восприятия коррупции», отслеживают расстановку стран по ранжиру (чем государство менее симпатично толерастическим аналитикам, тем ниже его позиция) и следят за ежегодной сменой системы его расчёта.
Только один вопрос: на чьи деньги уже почти 20 лет существует столь необходимый всему миру институт? Ведь нужно объехать полторы сотни государств (и иметь там представительства), прокалькулировать повсюду индексы, создать и поддерживать сайт, размещать материалы в прессе, проводить очередные конференции по борьбе с явлением и прочая, прочая, прочая. И если это всё делается, то наверно это кому-то нужно. И очень сомнительно, что во главу угла здесь поставлены вопросы борьбы с коррупцией.